Отзыв на дораму Баллада пустыни

Пустыня – неоглядная тоска песка по золоту

Тимур Зульфикаров

Эта дорама стала для меня нежданным предновогодним подарком. Когда ждалось чего-то небывалого и ни на что ни похожего.

Честно признаться, перед началом просмотра несколько сомневалась. Опасалась шаблонности и возможного отсутствия оригинальности. Но заманчивые рецензии предшественников заставили решиться.

Сбылись ли опасения? Отчасти, да… Хотя, даже не от части – дорама, несомненно, вобрала в себя множество стандартных сюжетных линий.

Здесь мы увидим и лелеющую мысли о мести императорскую наложницу,  и не знающего поражений положительно-прекрасного генерала, и зорко следящего за балансом сил государя, и коварного, но в то же время обаятельного вождя кочевников.

Эти истории рассказаны уже сотни раз со всеми возможными оттенками и версиями, где- то чуть ярче, где-то чуть глубже.  Только вот…

Только мне показалось, что всё это искусственное нагромождение «бродячих сюжетов» - всего лишь оригинальная авторская задумка в целях создать некий фон. Стремление отвлечь внимание нарочными будто бы «минусами» и умышленными недочётами (слишком крупными пустынными «волками», слишком драматичным эпизодом с подбором противоядия и пр.). Чтобы тем временем ударить туда, куда и не ждали -  поразить чувственную сторону увлечённого сухой критикой зрителя.

Здесь не стоит цепляться к мелочам и просчётам. А просто подождать того момента, когда  сердце вдруг   «рассыплется на жгучие синие искры»…

Потому что основной посыл дорамы -  Дерзновение…

Почти блоковская хмельная мечта «без конца и без краю».

Смелость пойти за велением души – увидеть город, о котором мечталось в детстве, осуществить свои маленькие причуды, дать свободу полёту творческой фантазии, не сдерживать своенравие, не стыдиться ни слёз отчаяния, ни радостного смеха…

И полюбить… Полюбить, так короля. Не в прямом смысле «короля», конечно, но  тоже  не имеющего себе равных, восхитительного, неразгаданного. Того, к чьим ногам можно без раздумий сложить свою гордость и непокорность. С которым захочется  настроить мысли на одну волну, смотреть в одном направлении, слушать музыку и беседовать вместе, быть вместе… Лететь на крыльях по первому зову, совсем не замечая всех прочих воздыхателей.  

Дорама – динамична и созерцательна одновременно. Она словно соткана из воздуха, из тончайших вихрей чувств. (Идеально вписан OST – мелодично-прозрачный, чуть грустный, изменчивый, обволакивающий-ласкающий). Здесь - водоворот стремлений, стремящийся к выходу за грани, к невозможному чуду -  в искусстве, в любви, в самопознании. Приблизиться к Истине. Заставить дрогнуть "мраморные души". Примирить имперцев и кочевников. Совместить Лао-цзы и Мо-цзы. Не предать ни Любовь, ни Семью.

Невозможные мечты, отказаться от которых, не получается. Замахнувшись на всё, рискуешь оказаться в пустоте. И всё же,  «только целясь в луну, можно приземлиться на одной из звёзд». Поэтому, может быть, не стоит горевать о суетном.  А спокойно, не надрывая душу, посмотреть с высоты.

События завершаться тем же, где и начались – в бескрайней пустыне. Завершаться совершенно нечаянным финалом.

Пустыня – это пустота? И если – да, то знаем ли мы что в ней, в пустоте? И как это на нас влияет? Или она отправная точка, откуда всё началось, и может быть, начнётся снова?

Или образ пустыни здесь -  метафора человеческой души с её необъятностью, загадочностью, стремительностью, непредсказуемостью...

Этой же непредсказуемостью пронизаны многие потрясающе выверенные детали (главное достоинство дорамы, на мой взгляд)… Именно из-за них фильму можно просить всё:

…Почтовые голуби, которые, может быть, и не принесут писем с желанными строками, но – дадут шанс просто жить дальше…

…Погубленные и вновь ожившие цветы жимолости – связующие узы, позволяющие лишь верить, что новая встреча любящих, о которой сейчас пусть и помыслить невозможно, всё-таки произойдёт…

… Кружащиеся в воздухе красные кленовые листья – маленькие весточки любви, становящиеся способом укрощения земных страстей. (Самый сильный эпизод фильма!..) Они ещё долго будут стоять у меня перед глазами, наводя на мысль, казалось бы, о другом: «и в Библии красный кленовый лист заложен на Песне Песней»…

И так не хочется забывать эту дивную сказку,  волшебно прогоняющую любые мрачные мысли.