Отзыв на дораму Империя серебра

 « - Если ночью почувствуете чью-то руку на плече -  

не оборачивайтесь. Иначе волк вырвет вам глотку.

- Это же сказка…

- Это правда».

Цитата из фильма.

Удивительно «живой» фильм…

Смотришь - и словно поздним вечером слушаешь неторопливый рассказ умудренного опытом собеседника. С добротой и нежностью он говорит об прошедших днях. Об исчезнувшей стране и уникальности её традиций; о могущественном клане перевозчиков серебра и строгости его неписаных правил. О красивых и сильных людях, которые навсегда остались в памяти.

Где-то рассказчик словно приукрашивает события; где-то - немного недоговаривает.  Зачем приукрашивает? Почему недоговаривает? Где же он сам в рассказанной истории? Отчего так странно начинает свои воспоминания – со звуков, запахов, красок?..

Действительно, первое, на что обращаешь внимание в начале просмотра – тщательная (но неназойливая)  проработанность бытовых деталей. Яркие цвета паланкинов, дорогие меха, изящные кисточки для письма, тяжеловесные бронзовые курильницы, щедрая декоративная отделка мебели, гладкость атласных тканей, стук косточек на счётах, шелест шелковых одежд, тончайшие вышивки на рукавах и воротничках. Кажется, что всё  -  такое рукотворное, подлинное, физически прочное. И эта целостность и полнокровность увлекает так, что остановить просмотр становиться почти невозможным.

Актёры (Го Тао, Аарон Квок, Хао Лэй) просто органичны здесь –  вписываются в фильм не столько особой техникой или жестикуляцией, сколько «фактурностью». Созданные образы на редкость созвучны между собой. И ещё – они определённо соответствуют эпохе (или, по крайней мере, нашему представлению о ней).

Великолепны  панорамные съёмки  – золотисто-бескрайняя пустыня Гоби, неторопливые верблюжьи караваны, жаркая тёмно-красная возделываемая земля и выносливые, важные мулы. Тепло песка  и холод камня. Фильм заслуживает каждой минуты, потраченной на него. Я залюбовалась.

Так бывает: вертишь в руках красивую антикварную шкатулку и совершенно не знаешь… что у неё внутри. Может быть, и не надо её открывать…

За безупречным фасадом слишком часто прячут тяжёлые раны. Оборотная сторона благополучной империи серебра неприглядна: ожесточение, безусловное подчинение авторитетам и суровая дисциплина, отторжение падших, ежесекундное напряжение воли, изощрённая ложь, циничная манипуляция силой и слабостью.

Постепенно начинаешь видеть, что фильм построен на контрастах: роскошь и нищета, серебро и грязь, город и пустыня, чиновничество и бизнес, столица и провинции, банкиры и вкладчики, крестьяне и перевозчики серебра, угрозы и мольбы о пощаде, пышность традиции и распад…

Истончается источник богатства. Уходит в прошлое целый мир.  Огромная империя Цин  - монолит, который, казалось, способен выдержать любые бури, рассыпается.

«Надвигается вечер,

росой покрывается поле,

а паук на ветвях

паутину плетёт и плетёт.

И законы природы

Близки человеческой доле –

Одиноко стою

Среди тысячи дел и забот» *

 Предводитель крупной банковской гильдии тщетно пытается найти опору хоть в ком-нибудь из четырёх сыновей, чтобы сохранить дело, созданное усилиями бесчисленных поколений: «Чем я это заслужил? Что предки пытаются мне сказать?» Наиболее желанный преемник для него (не смотря на многое) – всё-таки третий сын. Но именно он более всех ощущает разорванность и разделённость с отцом.  Ему словно нет дела до угасания клана. Потому что - оскудела воля, зачерствела душа. Он только полу-равнодушно закрывает глаза на происходящее, бездумно исполняет текущие обязанности, держит в себе даже трижды обоснованную критику. И вместе с тем – лелеет семейные легенды; исподволь сближается с теми, кто отвергнут властным отцом;  готов сорваться прочь  – от всех дел, от семьи, от мира…

«И ты не в силах защитить цветы,

и время ты остановить не в силах –

так пей вино до самой темноты,

чтобы избавиться от дум постылых».

Один из сильнейших по своему воздействию  - эпизод прощания с мачехой. Обязательная формула вежливости, которая больше похожа на изощрённую душевную пытку. Когда нужно сказать всё нужные, требуемые правилами учтивости, слова (и ждать такого же эмоционально выхолощенного ответа). Посмотреть пустыми глазами (и бояться разглядеть что-то в ответном взгляде).   А потом -  и дальше давить свои мечты в зародыше, удерживать обвинения, уже готовые слететь с языка, и только в мыслях возвращаться к тому, что уже никогда не повторится.

Можно смириться и привыкнуть. Или -  сжечь себя огнём, искалечить себя, бежать как можно дальше. Можно бунтовать. Но «как будто в буре есть покой»… Стоит ли кричать о боли, если можно смолчать? Или – есть какой-то другой выход?

«Болеют деревья

По тайному умыслу неба…

Но я опасаюсь,

Что вновь пострадает невинный»

Мы всего лишь люди. И всегда жадно желаем одно и того же – серебра, изобилия, свободы… Или, возможно, – обновления? Или просто хотим перевернуть всё на чистую страницу?  И поэтому - так часто способны отдать незнакомцу последнюю миску риса? Обменять «девять тайников серебра» на сердце сына?

Главное… Не повернуть голову, когда почувствуешь волчью лапу на своем плече: не пойти на поводу у своего страха, не уподобиться зверю. («Что делать, когда причина несчастья внутри?»  -  «Считать это испытанием»).

Девиз банковской гильдии («милосердие превыше всего») поначалу вызывает лёгкую  улыбку. Но додумывая этот посыл до конца, понимаешь, что искренние доброта и милосердие не есть проявление человеческой слабости.

Как раз наоборот. Для этого нужен - «дух воина». Ведь совсем нелегко -  поверить тому, кому на первый взгляд верить и не следует; поступить не по правилу, а по велению души; рискнуть всем своим состоянием ради весьма туманных возможностей; выбрать -  «доброе имя», а не сиюминутную выгоду. В этом есть смелость, риск, даже безумие иногда…  Так не бывает? Но без этого люди не выживут в качестве людей.

… На востоке считают, что  драконы всегда рождаются во времена хаоса. Или же, как у Вайнеров: «может быть, кто знает, сейчас в бедности, скудности, нищете, лишениях, рождается… эра милосердия»?

Серебро со временем чернеет, поэтому его необходимо чистить. Тогда оно снова будет очаровывать своим сиянием. И «кто любит серебро, тот никогда не насытиться им»… Но такое серебро? Капиталы, потоки которых растекаются во все стороны света? Нравственная чистота? Тоска по несбывшемуся? Символ обновляющего женского начала?

А может быть - традиция, семья? И как основа благополучия, и как утешение.  Понять свои корни, поверить им, полюбить их, чтобы когда-нибудь тоже стать для кого-то вдохновением. Пусть фильм многослоен, не смотря на простоту. Но мне хочется допускать подобное толкование (сама композиция фильма подталкивает нас к этому.).

Перед нами – переданная через несколько уст «живая» история, к которой каждое поколение добавляло новых персонажей. Разделенные временем, они всматриваются друг друга, сверяются друг с другом. Неспешно разворачивают перед нами «картинку из книжки старинной», рассказывают такую далёкую, старую, странную сказку. Было ли эта история правдой?

Не важно... Главное, что от неё воздух вдруг - становиться светлее.

_________________________________________

          *Здесь и далее – стихи Ду Фу