Отзыв на дораму Игра лжецов (корейская версия)

   Тяжела и неказиста судьба корейских экранизаций по японской манге. Сделаешь плохо, фанаты оригинала разберут серии на винтики и попросят компенсацию за моральный ущерб. Сделаешь хорошо… а такое вообще возможно? Как оказалось, да. Но только это уже в меньшей степени экранизация, и в большей – самостоятельное произведение по мотивам. Являясь большим поклонником манги «Игра лжецов» и японской дорамы, я считаю, что корейской «Игре лжецов» тоже есть, что рассказать. Надо лишь дать ей шанс быть услышанной.

   Корейская версия самобытна. Сценарист Рю Ён Джэ поступил очень рискованно, вывернув саму идею игр наизнанку. Игра лжецов стала скандально известным реалити-шоу, которое предлагает рискованный способ разбогатеть. Небывалый размах, глянец, технологичность делают эту версию игры лжецов очень привлекательной для глаза зрителя. Упор сделан не на хитроумных правилах и гонке интеллектов, а на чувствах и взаимоотношениях игроков. Тысячи зрителей смотрят очередной выпуск, затаив дыхание; в то время как о японской игре лжецов знали только непосредственно вовлечённые лица – игроки и организаторы.

   Почти полная отрезанность японских игр от внешнего мира помещала нас вместе с главными героями в одно пространство. Здесь же нас от персонажей ощутимо отделяет экран. Полагаю, это справедливо: у колодца есть место только троим. Нам лишь остаётся смотреться в экран устройства, будь то компьютер или телефон, как в своеобразное зеркало. А у шоу зашкаливают рейтинги... Наверное, в следующей серии сломается чья-то судьба. Мы быстрее хотим её посмотреть. Это же так зрелищно, так увлекательно, да? Увидев своё отражение в услужливо подставленном «Игрой лжецов» зеркале, зритель – в первую очередь корейский, но не только – может после этого не заснуть. 

  Вы помните сцену, в которой главную героиню Нам До Чён, в одночасье ставшей любимицей публики, обвиняют в легкомысленном поведении? Она очень надуманна, но до ужаса реальна. До Чён просит о помощи одного мужчину, дружит со вторым, а с третьим идёт на ужин. «Как она могла! Как посмела!» – заходятся в припадке фанаты и рвут на груди тельняшки с её изображением. В Стране утренней свежести любая медийная персона, от айдола до президента, не имеет права на человеческую привязанность, не санкционированную предварительно широкой общественностью. Боги должны стоять на пьедестале и принимать поклонение, а не мараться участием в такой сомнительной затее, как обычная жизнь.

   Единственная оригинальная игра, которая не имеет аналога в манге, это – президентские выборы. Там даже есть целый один персонаж-политик, которого в качестве приглашённого клоу… звезды попросили участвовать. Чувствуете едкий привкус сатиры, да? В ходе игровой президентской кампании можно лгать. Но только один раз! Всё по-честному. Можно тратить фонды как заблагорассудится. Но только если удачно спрятать деньги. Не пойман – не вор. Зрители спокойно смотрят серию, ведь это же всё там, на экране. Ещё на экране показывают игру под названием «Контрабанда», в которой две когда-то единые страны с искусственно проведённой границей готовятся к войне. Хорошая вещь – экран.

   Меня можно обвинить в том, что я много «вчитываю» в дораму. Сценаристу же можно попенять тем, что он вольно обращается с оригиналом. Но сову на глобус не натянуть, и чисто корейская – а не японская – специфика имеет полное право быть отражённой в корейском кинопродукте. Особенно если учесть, что нововведения помогают транслировать послание, болезненное и обидное, как звонкий щелбан по лбу. Однако, как это послание было воспринято – отдельный вопрос. Все 12 серий «Игры лжецов» зрителями смотрелись без энтузиазма; рейтинги были более чем скромными. Это был 2014 год, только что на этом же канале взошло солнце дорамы «Мисэн», побившей рекорды по полученным наградам. Успех был прямо в соседнем павильоне. Что пошло не так?

  Пожалуй, теперь можно начать упрекать сценариста и режиссёра Ким Хон Сона. К главным героям приходилось пробиваться сквозь несколько пластиковых слоёв сертифицированных штампов. Это даже может быть интересно. Такие сюжетные ходы, как «купить золушке платье», «бедовые родители», «все проблемы родом из детства» преломлялись через камеру и подавались так, что зритель поневоле спрашивал себя: верю ли я этим ситуациям? Верю ли я этим героям? Смотрю ли я дораму в дораме? Что вполне в духе «Игры лжецов». Однако, Кандзаки Нао и Акияме Шиничи не нужно было излагать нам всю свою подноготную, чтобы мы им доверяли. Нам До Чён и Чха У Джин же вывернулись наизнанку, чтобы мы думали о них хорошо.

   Внимание зрителей тем временем ловко переманивают персонажи, стоящие по ту сторону Добра. Так быть не должно. Святую простоту Нам До Чён сыграла Ким Со Ын, уже знакомая по корейским «Цветочкам». Неброская, нежная красота и чистый взгляд – приятно видеть её снова. Но она поблекла на фоне другого женского персонажа, которого играет Ли Эль. У той – грация и повадки хищницы из семейства больших кошек. Фукунага из манги был бы доволен. Она настолько хороша, что даже сердце зрительницы может пропустить удар. Сцена с Джейми, восседающей на пачках денег как на импровизированном троне, с веером из купюр в руке – это символ пути, который она прошла, как персонаж. До Ён же переживает лишь косметические изменения. 12 серий в том неспешном темпе, в котором идёт сюжет – слишком мало, чтобы дать ей развернуться в полную силу.

   Ли Сан Юн, игравший Чха У Джина, отлично справился с ролью рыцаря в запятнанных доспехах. Но он всё равно остался без одеяла, как и подавляющее большинство актёрского состава, при всём моём уважении. Знаете почему? Целый склад перетянутых одеял хранится у Син Сон Рока, исполнявшего роль Ким До Ёна. Этому ведущему реалити-шоу не нужна маска, в отличие от его коллег из манги. Его лицо – и есть маска. Син Сон Рок в первую очередь считает себя актёром театра, и это заметно. Когда он стоит один на огромной сцене, она не кажется пустой, и дело отнюдь не в его росте. Глубокий голос Син Сон Рока и его скупые жесты заполняют, электризуют пространство. После просмотра дорамы у нас в памяти скорее останется не прямой, хмурый взгляд Чха У Джина, а картонная, жуткая улыбка, никогда не достигающая глаз – улыбка Ким До Ёна.

 «Игра Лжецов» в формате реалити-шоу показывает нам дикую условность в виде игр, где роль бесплатного сыра играют деньги. Но та реальность, что нет-нет да проглянет сквозь эту искусственность, оказывается на порядок страшнее чем то, что может показать экран. В такой ситуации остаётся лишь верить, что наши герои всё равно предпочтут посмотреть правде в глаза. Остаётся лишь верить, что они знают, как победить.