Отзыв на дораму Муравьи без зонтиков

На стеклах бледного окна
Потух вечерний полусвет.-
Любить научит смерть одна
Все то, к чему возврата нет.

                 М. Лермонтов.

Начинается фильм с кадров ночного дождя в квадрате освещенного окна, ... крупные капли ожесточенно хлещут темно-изумрудные длинные листья травы. Ненастье  внешнее постепенно обозначается и ненастьем в душе главного героя. Повествование постоянно балансирует между очевидностью и даже пошлостью  ситуации (где опустошенность, эгоизм и одиночество главного героя представляет его в крайне невыгодном свете) и "чем-то",  что не имеет ни слов, ни образа, а без этого "нечто" и  само существование теряет смысл.

  Но постепенно погружение Хашимото Джуна на дно собственной души становится исследованием кризиса, в котором он оказался. Разноцветные осколки его жизни преобразуются в магический прибор. Для чуткого и внимательного зрителя этот фильм может стать волшебным калейдоскопом. Только вставьте туда свои осколочки  и прильните к  своей душе, к ее сокровенному одиночеству... Какие  пленительные тени посетят вас, какие тайны вашей жизни познаете вы в этот миг? 

Наша судьба - быть всегда разделенными между возвышенным и земным. Через  принятие одиночества мы выходим из хоровода, выпадаем из толпы и приподнимаемся над всеми для того,  чтобы творить... И тут нас ждет трагический парадокс. Оказывается, что солнце твоей жизни не впереди, а там,  в прошедших безвозвратно днях. И оно по-прежнему горит и согревает тебя, а ты можешь коснуться его только через сплетенную тобой сеть из бедных слов, только так выловить еще немного живительного тепла, сияния драгоценной улыбки...

 Цвета этой дорамы, Темный изумруд, прозрачный черничный, серо-стальной и синий.... Вспоминайте эти холодные оттенки, вспоминайте очки Джуна летящие в бездну... Разлученные они,  эти люди, лучи идут,  но от разных источников, а в зависимости от источника меняется цвет...

Эти четыре серии, как четыре ступени ракеты. Постепенно отваливаясь, они сообщают ракете некий немыслимый толчок для движения, но, как вы знаете, в космосе нет ни верха, ни низа... 

P. S .   В дополнение к написанному рискну предположить, что  разухабистая немецкая комедия "Муравьи в штанах"  (аналог "Американского пирога", а может быть и сам "пирог")  все-таки имеют к фильму какое-то очень отдаленное отношение. 

А вы знаете,  иногда после дикого приступа смеха может накатить такая абсолютно вселенская тоска, а после тоски и отчаяния неожиданно наступит светлая полоса.

    Житейское море - такая стихия, то прилив, то отлив, а от стихии нас, муравьев, никакие зонтики не спасают....